***

Трошка был обыкновенным бомжем, бродягой, каких много на улицах Москвы. Каждое утро выбирался он из подвала или сарая где бог сподобил его переночевать и шел просить подаяние или собирать бутылки на улице, таща за собой свой нехитрый скарб. Вместе с ним всегда можно было видеть Кузю – желто-серую собаку непонятной породы.
Трошка нашел Кузю несколько лет назад, когда, спасаясь от холода, забрел в подъезд жилого дома. Бродяга залез под лестницу и заснул там, завернувшись в одеяло, а наутро заметил, что рядом с ним примостился щенок, который сопел, свернувшись калачиком у него на груди. «Эх ты, дурилка! Ну что ж, если уж сам пришел, видно придется теперь вместе нам с тобой горевать», - подумал Трошка и взял собаку с собой. Когда он поднял Кузю на руки, вдруг заметил, что к его шее привязан какой-то маленький брелок.
«Гляди-ка медаль! А собака-то породистая! Может быть даже какой-нибудь редкой породы!» - бродяга разменял седьмой десяток и глаза у него были уже давно не те, он не смог разглядеть что было написано на ярлычке, и поэтому просто завернул его в платок и бережно положил в карман.
С тех пор Кузя повсюду сопровождал его. Он оказался неприхотливым и быстро привык к бродячей жизни. Трошка научил его разным командам и пес даже помогал бродяге собирать бутылки. Правда, часто он плутовал – вместо стеклянных из-под пива приносил пластиковые из-под газировки, которые не стоили ровным счетом ничего.
Трошка никогда не бил своего любимца, но что-то такое ему говорил, что собака поджимала хвост и удирала на поиски «правильной» бутылки. - Ну прямо бомж настоящий ни дать ни взять. Вы только гляньте как он бережно с тарой обращается, - шутили Трошкины друзья, такие же бездомные, как и он сам.

На это Трошка обижался: «Ну какой же он бомж! Он породистый! У него и медаль есть, если хотите знать! Мы с ним еще на выставках первые места будем брать!» И если спорщики не утихали, Трошка доставал из кармана свой носовой платок и медленно для эффекта разворачивал его, демонстрируя публике собачью «медаль». Однажды Кузя вечером не вернулся. И появился только на следующий день. Обрадовавшийся Трошка кинулся к своему любимцу, но заметил, что с собакой что-то не так.
Пёс понуро ковылял, заваливаясь налево. Трошка бросился к нему и ужаснулся: весь бок у пса был обварен – шерсть на нем почти полностью вылезла и торчала из покрасневшего мяса только редкими клочками.
«Господи, да кто же так тебя?» - закричал-засуетился Трошка, - «Что же это такое? Да как может это случиться?» Он подбежал к собаке и взял ее на руки. Видно Кузе было очень больно, потому что он заскулил. Но при этом не зарычал, а тихо лизнул хозяина в лицо, то ли утешая, то ли подбадривая его.
«Товарищ милиционер! А где здесь больница для зверей?» - кинулся Трошка к постовому. Тот пробормотал что-то сквозь зубы и уставился в землю, словно не замечая стоящего перед ним человека. «Ну где же?»-настаивал бродяга. Не дождавшись ответа, он обратился к первому попавшемуся прохожему, затем к другому. Наконец ему показали.
Трошка влетел в приёмную ветеринарной клиники, держа пса на руках. Люди, видя его, в грязных оборванных лохмотьях, в дырявых, давно сношенных ботинках и не раз штопаных штанах с выпуклыми коленками, держащего на руках изувеченную собаку, отшатывались в стороны, становились у стен, чтобы случайно не запачкаться, не замараться о него, а он никого не замечая, ворвался в кабинет хирурга. - Вот, смотрите, что с собакой!
-Да не суетитесь, гражданин, не суетитесь! Что случилось? – врач поднял глаза от бумаги.– Господи, да как вас…да как тебя вообще сюда пустили? Кто такой? – захрипел он вдруг.
-Погодите! Ну подождите же! Ну доктор! – начал униженно причитать Трошка. – Да это же не простая собака! Она не моя!
-А чья же?
- Ну я ее нашел в подъезде. Но она породистая, - начал он быстро уверять врача. – Вот такая породистая! Медаль у нее есть! Сейчас сами увидите! Секунду! Трошка достал из кармана медаль и показал ветеринару: «Вот! Смотрите!» Доктор несколько секунд изучал ее, затем внимательно посмотрел на Трошку и вдруг смягчился. «Ну ладно, сейчас я вашу собаку перевяжу. Спасем вашего медалиста». Он смазал Кузин бок каким-то лекарством, а потом перемотал бинтом.
«Только больше сюда ни ногой! Ясно?» Трошка кивнул.

Прошло несколько месяцев, а Кузя все никак не выздоравливал. Трошка отказывал себе во всем, но носил собаке лучшее из того, что мог достать.
- Леночка, дай беляшик? – упрашивал он знакомую ларечницу. – У меня ведь собака больная, ей мясо нужно. Ну ради Кузи, а? Ну что тебе стоит?
- Эх, нахлебник старый, небось сам ты беляши эти и уплетаешь, - говорила она, но все же не отказывала.
- Спасибо! Бог тебя не забудет! Вот увидишь, поправится пес, какие мы призы возьмем!
На международных выставках побеждать будем!
- Эх не трепался бы ты лучше… Какие там призы!- устало махала рукой женщина.
- Верно-верно! Возьмем! Доктор как медаль Кузькину увидел, так и сказал: буду породу спасать. И денег за лечение не взял!
С наступлением холодов Кузе стало только хуже. У него отказала задняя лапа и теперь он ходил спотыкаясь и прихрамывая. Но Трошка уже не мог показать его ветеринару.
Он и сам заболел. Его постоянно мучил сухой кашель, от которого не спасало даже самое лучшее одеяло, которое бродяга сшил когда-то из нескольких матрацев. Наверное, он мог бы пойти в приют для бездомных, но с собаками туда не пускали, а он боялся, что Кузя без него пропадет. Поэтому жил он где попало, чаще всего – под железнодорожной платформой. Той самой ночью, когда выпал первый снег, Трошке стало совсем плохо. Он вдруг резко дернулся во сне и рефлекторно изо всех сил прижал к себе собаку. Кузя взвизгнул от боли и отскочил в сторону. Но поняв, что хозяину плохо, вернулся к нему, обнюхал и стал лизать ему лицо.
Трошка не двигался, он уже еле-еле дышал. Кузя принялся бегать вокруг хозяина и отчаянно лаять. Случилось это в два часа ночи, на улице было безлюдно, но он все же наскочил на двух молодых ребят, в сильном подпитии возвращавшихся домой. Они попытались отогнать странного пса в грязных бинтах, покрытых засохшей кровью. Но он не отставал, а словно звал их куда-то. Внезапно пёс скрылся в темноте и вернулся, держа в зубах бутылку. Настоящую "чебурашку", за которую в любом пункте приема стеклотары дают не меньше пяти рублей. Он стоял перед ними, виляя хвостом и неестественно подпрыгивая на одной задней лапе.
- Так он фокусы умеет показывать! – засмеялись прохожие. – Але-Ап! Ну! Апорт! Фас! Тьфу ты.
Видя, что пёс не слушается, ребята махнули на него рукой и пошли дальше. А Кузя вернулся к своему хозяину. Наутро их нашли вместе – человека и собаку.
«Черт, опять эти бомжовские жмурики, да еще и псина дохлая, - бормотал санитар, поднимая труп. – И когда же этих бичей поселят, наконец, на необитаемом острове, чтобы они нормальным людям жить не мешали?» Из руки трупа вдруг выпало что-то блестящее.
- Что это? – спросила стоящая рядом медсестра. Санитар повертел металлическую пластинку в руке: - Да это брелок такой от джинсов.
Видишь вот тут мелкими буквами написано: «Левайс, США». -Он пригляделся:
Только это не Левайс и не США на самом деле. Они таких не делают. Фальшивка. Этого добра у вьетнамцев на рынке полно. Он безразлично выкинул пластинку и машина уехала.
Когда поднялось солнце и первый чистый снег заблестел ему навстречу, маленькая металлическая табличка засветилась еще одним огоньком на белоснежном одеяле, внося свою лепту в красочность нового дня. Она сверкала яркими неподдельными лучами и свет этот уходил далеко в небо, пропадая в облаках.

Я эльф? крокодил? да пох, насок на уши...
Как открыть банку кильки двумя чайными ложками и тапком?